Глобальные трудности в области прав человека

​Выступление Верховного комиссара ООН по правам человека Зейда Раада аль Хусейна в Школе права Вандербильта в Нашвилле

5 апреля 2017 г.

​Профессор Ньютон,
Г-жа Чарни,
Студенты и друзья,

Для меня честь посвятить свое выступление памяти профессора Джонатана Чарни. Его размышления о необходимости создания постоянного международного уголовного суда на десятилетия опередили время, а его непрерывная правозащитная деятельность сформировала умы нескольких поколений юристов, обучавшихся в этом выдающемся университете. Я думаю, что если бы он был сегодня с нами, то он был бы горд и даже восхищен появлением Суда за последние пятнадцать лет. Но вместе с тем он был бы встревожен. Одно не исключает другого.

Говоря в двух словах, растущее число государств-участников, хотя их и немного, бросают Суду вызов. В самых крайних случаях это происходит в виде прямого выхода из-под юрисдикции Суда, как например, сделало Бурунди. Или, как мы видели в случае с ЮАР, посредством отказа содействовать аресту обвиняемого президента Судана Омара Хасана аль-Башира по причине недостаточного правового обоснования. И я подозреваю, что, к моему огорчению и ужасу, моя родная страна Иордания, которая на прошлой неделе тоже приняла аль-Башира, прибегнет к тому же самому аргументу.

Независимо от правового наполнения тех или иных толкований, вариант, при котором аль-Башир может свободно перемещаться из одной страны в другую, не опасаясь ареста, подорвет саму цель Римского статута и заявление государств-участников о том, что самые серьезные преступления, вызывающие озабоченность всего международного сообщества, не должны оставаться безнаказанными.

Дамы и господа, сейчас мы препятствуем работе искусных международных механизмов, а это может быть опасно.

На прошлой неделе я был в британском парламенте в день введения в действие статьи 50, что стало официальным основанием для процедуры отделения "Брексит". Соединенные Штаты Америки при администрации Трампа рассматривают собственный выход из Совета по правам человека и, возможно, даже из основных договоров в области прав человека, таких как Международный пакт о гражданских и политических правах. Также стоит вопрос об отказе США финансировать международные учреждения. Летом прошлого года сообщалось о беспрецедентной угрозе ряда арабских стран вообще выйти из состава ООН, если они будут упоминаться в приложении к докладу Генерального секретаря для Совета Безопасности о грубых нарушениях в отношении детей в вооруженных конфликтах. Различные европейские деятели по-прежнему угрожают отказом от Европейской конвенции по правам человека. Другие европейские страны, включая Венгрию, Польшу и теперь и Турцию, оспаривают различные выводы Венецианской комиссии Совета Европы. Кроме того, несколько африканских стран продолжают призывать если и не к выходу из-под юрисдикции Римского статута, то к внесению в него изменений.

Эти центробежные силы, воздействующие на многостороннюю систему, могут быть и отдельными, и комплексными, но все они, очевидно, вызваны амнезией. Мы, кажется, просто забыли, почему эта система вообще появилась. Мы забыли о том, где находится классная комната мировой истории; мы забыли даже самые основные ее уроки.

Главные международные и европейские институты, созданные во второй половине прошлого века, были построены дальновидными людьми не на основе одних лишь идеалов. Они появились потому, что более 100 миллионов человек погибли ужасным образом в результате двух глобальных катастроф. Международные финансовые институты; Организация Объединенных Наций; Европейский союз - на континенте, где начались эти две войны; Международный уголовный суд - все эти институты появились в результате масштабного глобального насилия.

В последующем отчаянном стремлении человечества к самосохранению эти институты были заложены как главная защита от возрождения человеческой глупости и высокомерия, которые вместе уже привели к гибели стольких людей. То же самое справедливо и в отношении международной системы прав человека, которая основывается на двух Пактах и восьми основных договорах, включая Конвенцию против пыток. Подрывайте их на свой страх и риск - риск для всех нас. К сожалению, мы порождаем именно такую угрозу.

Меня поразило открытое заявление президента о том, что он лично одобряет применение пыток. Вероятность того, что пытки или их завуалированный вариант могут возобновиться в этой стране, возможно, в ответ на будущее насилие со стороны террористов, крайне тревожна.

Пытки - причинение невыносимой боли беззащитному пленнику - отвратительны. А также они бесполезны. В 1798 году Наполеон Бонапарт писал: "Варварский обычай избивать людей, которые, по подозрениям, могут выдать важные тайны, должен быть упразднен. Всегда признавалось то, что ведение допроса с помощью пыток не дает никаких стоящих результатов. Бедняги скажут все, что им придет в голову, и то, что хотел бы, по их мнению, услышать допрашивающий".

Конвенция против пыток, ратифицированная 159 странами, возможно, является наиболее всеобъемлющим и мощным из всех существующих договоров в области международного права. Предусмотренный в ней запрет применения пыток не может быть законно отменен даже в условиях чрезвычайной ситуации, "угрожающей жизни народа". Однако после событий 11 сентября данная страна все-таки применяла пытки, хоть о них и говорили с помощью эвфемизмов, а также направляла заключенных в страны, применяющие пытки, в рамках своей глобальной кампании по борьбе с терроризмом. Применение пыток было не только беспринципным; в подтверждение слов Наполеона они не принесли никакой пользы разведывательным службам. Как писал впоследствии президент Джордж У. Буш, "Гуантанамо" стала "средством пропаганды" для врагов Америки. И действительно, оранжевый спортивный костюм стал главной отличительной чертой ужасных видео, публикуемых насильственными экстремистами, такими как ДАИШ.

Откуда тогда взялось это продолжающееся применение пыток? Для многих людей оно проистекает из чувства гнева и страха. Реального страха, потому что то, что совершают террористы, чудовищно и должно повсюду осуждаться. Но есть также и циничная манипуляция страхом. Популисты используют выражения, которые создают образ полчищ алчущих чужаков, крадущих рабочие места, участвующих в преступной деятельности и сеющих страх; истории с хитрыми злодеями и легкими решениями. Эти выдумки опасны. Если мифы и теории заговора станут сильнее, чем факты и согласие, наши сообщества также рискуют оказаться в тисках отравляющей пропаганды, отметающей моральное равенство, с ее искаженным компасом, в тисках бессовестной ненависти и отупляющего невежества, которые надевают личину альтернативного мышления и сообразительности.

Российский диссидент Гарри Каспаров недавно написал в своем Твиттере: "Задачей современной пропаганды является не только дезинформация или навязывание повестки дня. Она призвана истощить ваше критическое мышление, истребить правду".

Истощить критическое мышление; уничтожить правду. Разве это не прямое нападение на все "альма-матер"? Зачем тогда вообще нужны университеты? Ведь именно они привержены глубокому мышлению. Университеты представляют собой собрание знаний, накопленных в результате эмпирических исследований и дедуктивного мышления, в основе которых лежит убеждение, что знание необходимо для человека и неотъемлемо для социального прогресса. Критическое мышление - это то, что вы делаете; правда - это то, к чему вы стремитесь.  И в этом, я считаю, прослеживается прямое соответствие принципам в области прав человека.

Право на образование, на свободу мнений, их свободное выражение и получения информации: все эти точки соприкосновения очевидны. Также ясно и то, что мы в правозащитном сообществе верим в выражение индивидуальных прав как важнейший вклад в социальное развитие. Но в более широком смысле мы также разделяем основополагающее стремление к ясности и правде. Среди широчайшего спектра мероприятий мое Управление в том числе возглавляло и поддерживало более 40 Комиссий по расследованию и миссий по установлению фактов за последние 15 лет. Возможно, самой известной стала Комиссия по расследованию событий в Сирии; сейчас мы также работаем над созданием и поддержкой международного беспристрастного и независимого механизма по расследованию международных преступлений, совершенных в Сирии; и, учитывая недавнее варварское нападение с использованием химических веществ, его создание приобрело еще большую важность. Мы стремимся установить факты нарушения прав человека, и это значит, что мы часто работаем в зоне умышленного запутывания и отрицания. Мы делаем это потому, что только ясное представление фактов, уважение и возмещение ущерба для пострадавших и справедливое наказание для нарушителей могут обеспечить долгосрочное примирение, а также предупреждение новых циклов конфликта.

Я считаю, что ваша активная поддержка основных ценностей равенства и правды помогает осуществлению вашего мандата в более широком обществе, как и в нашей собственной общине. Я знаю о нескольких курсах по истории и праву в области прав человека, преподаваемых в Школе права Вандербильта, но, как и в случае многих других университетов, я хотел бы узнать, каковы они с практической точки зрения, насколько они ориентированы вовне.

Несравненный Нельсон Мандела назвал образование "самым мощным оружием, которое можно использовать для изменения мира". В сентябре прошлого года я выступал в Утрехтском университете в рамках конференции по случаю годовщины принятия двух великих Пактов, ставших столпами, на которых зиждется обширная часть международного права в области прав человека. И я спросил присутствующих: отложив в сторону ваши научные статьи, присутствуете ли вы в СМИ, во всех их формах, защищая права человека? Боритесь ли вы с провокаторами, сообщаете ли о случаях несправедливости, боретесь ли со стереотипами, лоббируете политику, бросаете ли вызов мифам и лжи? И ответом было "нет", они не делают этого.

Сейчас я также соглашусь, что все мы должны больше прислушиваться, быть менее лицемерными и признать свои собственные ошибки. Однако, в конечном итоге, эти права просто слишком важны, чтобы мы могли уступить или легко сдаться. В действительности, мы должны активно бороться за них, мое учреждение и ваши. Мы просто не можем позволить другим бросить их на какой-нибудь анархический костер вместе с историческим опытом, правовыми вехами, принципами этики, учреждениями и достоинством. И в такое решающее время нельзя отдать работу по поддержанию прав человека на откуп государствам. Университеты должны тоже включиться в этот процесс. Да, может наступить время и место исключительно для теоретической работы в области прав человека, но сейчас не время и не место.

Я знаю, что университет Вандербильта сыграл главенствующую роль в нескольких случаях представления консультативного мнения в интересах иностранных студентов. Ректор Зеппос решительно поддержал право на образование, отметив, что его собственный дедушка прибыл в эту страну неграмотным, и что он обязан своей карьерой системе, которая давала возможность обучения менее привилегированным лицам. Ваш университет должен возглавить национальное движение за права человека. Находясь в самом сердце Америки, вы должны удержать пространство для дебатов, преобразовать реальность, изменить мышление.

Права человека не являются, как сказал кто-то, модным веянием среди привилегированной юридической элиты. Нашу работу не следует искажать, представляя в виде такой карикатуры. Поддержка прав человека означает обеспечение равного доступа бедных и угнетенных к справедливости, ресурсам, достойным школам, здравоохранению и трудоустройству. Она также разжимает капкан дискриминации, которая ранит и оставляет шрамы. И она обеспечивает подотчетность государств перед своим народом.

Право и сопутствующие принципы являются нашим самым ценным наследием от прошлых поколений, и они являются самым ценным наследием, которое вы передадите своим детям, на что я очень надеюсь. Повестка дня в области защиты прав человека появилась в результате тирании, кровопролития и войны, в отчаянной и тяжелой борьбе, которая сталкивалась со многими неудачами. Будет ли это наше поколение, кто вернется к несправедливости, ненависти, войне, империализму, жадному и деспотическому использованию власти в личных интересах? Будете ли это вы?

Несколько недель назад мне сообщили, что этой зимой начала увеличиваться трещина в одном из четырех крупнейших шельфовых ледников Антарктиды. Определенные участки 160-километровой трещины в леднике Ларсен C достигли примерно трех километров в ширину; и огромная сила, раскалывающая эту огромную глыбу льда, действует все быстрее. Вскоре Ларсен C отправится в океан, потому что в действительности лёд не настолько прочен, как, возможно, и ничто не прочно и не надежно настолько, насколько нам бы хотелось. И после того, как Ларсен C будет расколот, обнаженные ледники станут еще более уязвимы и будут подвержены еще более масштабным разрушениям.

Глобальные институты, которые защищают нас от хаоса тоже дали трещину, которая углубляется с каждым днем. Если они расколются, человечество может заплатить такую высокую цену, что мы уже никогда не вернемся в прежнее состояние. Не будет мира, развития, безопасности и будущего для всех нас, если мы позволим разрушить права людей, всех людей мира.

​Поэтому мы не будем ждать. Мы будем двигаться и идти вперед. Мы возьмем себя в руки и сплотимся. Мы не остановимся. Многие африканские страны наблюдали растущую тенденцию выхода из-под юрисдикции МУС, отказывались от нее, обращали ее вспять. 21 января десятки тысяч людей выступили в защиту принципов и приняли участие в марше. Они участвовали в шествии за права женщин всего мира и за равенство всех нас. Потому что права человека - наше дело и ваше тоже - должны поощряться посредством борьбы. Поэтому, пожалуйста, присоединяйтесь к нам. Боритесь за права человека.