Как перебежчица из Северной Кореи стала правозащитницей: история Хан-Беол Ли

Последнее воспоминание Хан-Беол Ли о Северной Корее - это двухлетняя девочка, которая потеряла своих родителей и, плача, бродила по улицам. Ей самой было всего 17 лет, когда она бежала в Южную Корею (Республика Корея) после того, как пережила сильнейший голод в 1990-х годах и после того, как ее отец погиб из-за нехватки еды.

Сегодня она является директором организации, которая борется за улучшение ситуации с правами человека в Северной Корее (КНДР - Корейская Народно-Демократическая Республика). Она живет в Сеуле (Южная Корея).

На прошлой неделе Ли выступила на пресс-конференции, в рамках которой был представлен доклад Управления ООН по правам человека о коррупции и репрессиях в КНДР.

Вот ее история.

Моя жизнь в КНДР

Жизнь в КНДР в детском возрасте стала для меня ужасающим опытом. Казалось, будто фильм ужасов разыгрывается в реальной жизни. Большое число людей погибло от нехватки продуктов питания и инфекционных болезней, таких как холера и брюшной тиф.

Мой отец погиб, потому что у нас не было достаточно еды.

Я не могла ходить в школу, как и многие другие дети. Вместо этого мне приходилось торговать на импровизированном рынке «джангмаданг».

Моя семья целую неделю жила без еды. Когда мне было 12, я шила одежду и пекла хлеб вместе с матерью, и мы пытались продать их на рынке. Но полиция совершила налет на рынок, и мы потеряли все свои деньги.

Было крайне тяжело находить еду и зарабатывать на жизнь. Людей казнили за воровство кукурузы с полей и убивали за воровство риса из домов других людей.

Когда я бежала, я была больна, практически на грани смерти.

Решение бежать

Моя мать рисковала своей жизнью, чтобы бежать и иметь возможность прокормить нашу семью. Она пересекла реку Туманная, чтобы попросить помощи у родственников в Китае.

Когда наша семья начала зарабатывать немного денег, власти начали следить за нами.

Однажды мы услышали от человека, связанного с властями, что моей матери предъявили ложные обвинения как основание для казни, и что мы должны бежать. И мы бежали.

Мой брат по-прежнему является пропавшим без вести

Мой старший брат всегда был достойным и хорошим человек и любил семью больше всего на свете. Однако, когда ему стало сложно прокормить семью, он попытался посетить нас в Китае, чтобы попросить помощи. В день, когда он попытался бежать в 2009 году, его арестовали и принудительно вернули на родину. Его развели с его женой против его воли и поместили под стражу в тюремный лагерь для политических заключенных Кьонсонг в КНДР. В этом году будет 10 лет с того момента, как мой брат принудительно вернулся на родину, но я по-прежнему не знаю, жив он или нет.

Серьезные проблемы с правами человека

Самой серьезной проблемой является то, что в местах содержания под стражей есть люди, чьи права жестоко нарушаются. Они умирают от пыток, голода и тяжелого труда.

Во-вторых, общество в КНДР сталкивается со структурными проблемами, когда людям приходится совершать незаконные действия, чтобы выжить, и они не имеют иного выбора, кроме как зависеть от импровизированного рынка как источника средств к существованию.

Самое основное право на жизнь не гарантировано, и месячной зарплаты на заводах недостаточно для того, чтобы купить рис даже для одного приема пищи, и поэтому многие люди голодают. Государство эксплуатировало труд жителей Северной Кореи, и их работа никак не отражалась на их зарплате.

Последним выходом для таких людей было бежать из КНДР.

В-третьих, свобода передвижения также не гарантировалась. Перемещения внутри страны требовали получения разрешения от государства; и жители КНДР не могли свободно выезжать за границу или получать паспорта.

В-четвертых, не гарантировалось соблюдение прав ребенка. В школе детей учили стрелять, заставляли работать в сельском хозяйстве и принуждали к другим формам труда.

Необходимы институциональные улучшения для того, чтобы эффективнее защищать и воспитывать детей в приютах, у которых нет родителей и дома.

В довершение, верующие люди подвергались помещению под стражу и преследованию. Среди тех, кто отбывает наказание в лагерях для политических заключенных в КНДР, многие приговорены к пожизненному заключению и находятся под стражей только за то, что связаны с христианством.

Я стала правозащитником, потому что...

После того, через что прошли я и моя семья, я решила рассказать международному сообществу о нашей боли и сделать все возможное, чтобы решить эту проблему.

Сейчас я являюсь директором в Центре улучшения ситуации с правами человека в Северной Корее; центр документирует нарушения прав человека в КНДР, которым подверглись люди, принудительно вернувшиеся на родину после побега, и сообщает об этих нарушениях Управлению ООН по правам человека в Сеуле.

Мы также спасаем тех, кто бежал из Северной Кореи и живет в Китае, если они просят о помощи, а также помогаем женщинам, бежавшим в Китай с детьми младше пяти лет.

В КНДР одно слово может привести к тому, что всю семью увезут посреди ночи в тайне от всех. В Южной Корее каждый свободен высказывать свое мнение о государственной политике. Я считаю, это свидетельствует об истинной свободе. Проще говоря, свобода — значит иметь возможность жить как подлинная личность без подавления с чьей-либо стороны.

Мои мечты

Я надеюсь на то, что в ближайшем будущем народ Северной Кореи будет иметь такую же свободу, какую имею я в Южной Корее, что они будут жить в гуманных условиях, и что КНДР и Южная Корея будут процветать как единая страна.

Я надеюсь, что эти мечты исполнятся при моей жизни.

Я буду продолжать работу в этом направлении.

Согласитесь, что, если больше людей присоединится ко мне в этих усилиях, а международное сообщество будет стремиться помочь народу Северной Кореи, эти мечты смогут стать реальностью.

КОНЕЦ

 7 июня 2019 г.