"Страдания людей, нравственная пустота и узы чувств" - выступление в Совете Карнеги, 8 июня 2015 г.

Друзья,

Дамы и господа,

Я бы хотел, чтобы вы вообразили на минуту мир без прав человека. Это такое жестокое место, в котором насилие является единственной валютой в расчетах между людьми. Страх - его топливо и усмиряющее средство. Мир, где все характеризуется жестокостью и лишениями. Где конфликт свободно несется по рельсам дискриминации и ненависти, и каждый человек отчаянно стремится урвать добычу для себя одного; где каждый мужчина, каждая женщина и каждый ребенок борются с произволом и капризами власть имущих; где даже правители в своей тирании живут в страхе, что их могут насильственно свергнуть. Это ужасное место: наше отвратительное место страданий.

70 лет назад из дыма войны, куда более ужасной и разрушительной, чем колоссальное пламя, закончившееся в 1918 году, государства построили новую систему для обеспечения мира - снова. И по причине страданий в результате самого дикого конфликта и самого детального, математически спланированного геноцида, который когда-либо видел мир, эти государства знали, что, если страны и народы не смогут жить вместе, они будут снова вести себя как в прошлом, но уже с использованием ядерного оружия; никто не сможет победить, весь мир будет уничтожен. И они создали Организацию Объединенных Наций и составили Всеобщую декларацию прав человека.

Она начинается словами "Принимая во внимание, что признание достоинства, присущего всем членам человеческой семьи, и равных и неотъемлемых прав их является основой свободы, справедливости и всеобщего мира..."

Признание присущего всем достоинства и неотъемлемых и равных прав всех людей. Уважение различий и не только, а также понимание того, что, несмотря на наши различия, мы едины, оказавшись вместе на этой планете, где все мы должны жить и умереть. Это основы свободы, равенства и справедливости. И свобода, равенство и справедливость - это то, что скрепляет семь букв в слове "н-а-д-е-ж-д-а". Действительно ли это пространство между буквами теперь разрушается?

**

Несколько недель назад, размышляя о людях на лодках в Средиземном море, я вышел из своей квартиры в Женеве и сел в машину. Этот кризис наряду с кризисом народа рохинджа в Юго-Восточной Азии заставил мир погрузиться в нарастающее волнение. Такие же люди, как мы, но в куда большем отчаянии, целые семьи, непроизвольно разделяют свои страдания через наши плоские экраны и айпады, пока плывут или тонут в пучине голубых кладбищ. И так я ехал ярким весенним днем в прекрасное место на южном берегу Женевского озера. Моим местом назначения была гостиница "Рояль" в Эвьян-ле-Бен. Именно здесь в июле 1938 года представители 31 нации встретились для постыдной дискуссии, которая фактически была стерта из нашей памяти.

Эвианская конференция была организована президентом Франклином Д. Рузвельтом перед лицом надвигавшегося массового кризиса в связи с потоками беженцев, хлынувшими по причине ожесточенного антисемитизма Гитлера. После германской аннексии Австрии в марте 1938 года столкнувшиеся с жестокими нападениями, захватом личного имущества, ограничениями свободы, кампаниями расового оскорбления и глубоким и очень обоснованным страхом, евреи массово стали стремиться уехать из Германии и Австрии. Рузвельт понимал, что ни одна страна - определенно не его - не сможет разрешить этот кризис в одиночку. Он считал, что только коллективное решение может справиться с этой трудностью.

Гитлер тоже надеялся, что другие страны примут евреев, которых он старался изгнать. В своем выступлении в Кёнигсберге за 4 месяца до Эвианской конференции он усмехался: "Я могу только надеяться и ждать, что остальной мир, который испытывает такое глубокое сочувствие к этим преступникам, будет достаточно великодушен, чтобы преобразовать эту жалость в практическую помощь. Что касается меня, мы готовы предоставить наши роскошные корабли в распоряжение этих стран для транспортировки преступников".

Действительно, Гитлер уже сажал их принудительно на корабли и отправлял в разных направлениях по Средиземному морю и через Атлантический океан.

При этом в июле в Эвьяне, хотя многие делегации красноречиво высказывали свою обеспокоенность по поводу мук, испытываемых евреями в Германии и Австрии, это чувство было лишь частью риторики. Итогом этой встречи было вежливое, но равнодушное отрицание реальности. Ни Европа, ни Соединенные Штаты Америки, ни Австралия не приняли беженцев хоть в каком-то значимом количестве.

В стенографическом отчете два понятия повторялись снова и снова: "плотность" и "максимальная концентрация". В европейских странах "плотность" населения была уже достаточно высокой, и они достигли "максимальной концентрации", иными словами, в гостиницах мира уже просто не было мест. В 1938 году это, конечно же, были абсурдные слова, учитывая сегодняшнюю численность населения в Европе. И сегодня точно так же было бы смешно слышать такие слова.

Участники Эвианской конференции, конечно, не могли представить себе будущие масштабы Холокоста, а также предвидеть то, что Европа будет втянута в еще одну разрушительную войну, при этом бессовестность со стороны делегаций в Эвиане поражает: даже их устные заявления были короткими, поскольку многие участники стремились присоединиться к мероприятиям на открытом воздухе, которые ждали их на курорте.

Нацисты, должно быть, ликовали от осознания того, какой слабый - или не такой уж слабый - отклик имел в остальной части Европы их антисемитизм. Они также поняли, что, если выдворение становится все более трудным, в конце концов, рабский труд и истребление будут для них альтернативой.

По иронии многие из тех стран, которые отказались принять у себя беженцев, сами в свое время были оккупированы и подверглись насилию со стороны тех же нацистов и желали сочувствия, в котором отказали евреям в июле 1938 года.

И что же происходит сегодня? Ясно, что Европа 2015 года не та же, что в 1938 году. Есть множество европейских стран под руководством Германии и теперь также Франции, которые готовы очень серьезно при сотрудничестве с Еврокомиссией рассматривать не просто количество людей, которых они должны переселить, но также более широкие, комплексные меры по разрешению кризиса. И мы поддерживаем их усилия сделать это и даже больше. Однако это непросто, поскольку другие страны Европы упрямо отказываются от любых предложений, которые требуют от них принятия большего числа мигрантов. И я беспокоюсь о том, не задаст ли тон эта вторая категория стран? Посмотрите на сирийских беженцев: лишь небольшая часть стран мира под руководством Ливана, Турции и Иордании с 2011 года проявляет беспрестанное великодушие; в то время как большинство тех, кто мог бы помочь, не сделали этого, и не выполняют свои моральные обязательства.

Не должны ли мы тогда спросить себя, каким будет наше будущее, если мы поддаемся слабости ума, фанатичному популизму, где так легко всколыхнуть наши страхи и подчинить наше мышление? Если все государства в свое время начнут повторять поведение большинства стран, настроенных против иммиграции, и окружать свою иностранную политику колючей проволокой, скоплениями пулеметов и морских суден, равнодушную к страданиям несчастных людей, которые бегут от войны и преследования, - какой тогда будет наша общая судьба? Куда тогда придет человечество?

**

Немецкий романист Гюнтер Грасс скончался шесть недель назад. В своем последнем интервью он сказал газете El Pais, что сегодня "Повсюду война. Мы рискуем совершить те же ошибки, что и прежде; не понимая этого, мы можем оказаться в пучине мировой войны”.

Многие из наших постоянных кризисов, включая нарушения прав человека и сопутствующие страдания, остаются неразрешенными, от оккупированной палестинской территории до глубоко израненных восточных сообществ Демократической Республики Конго. За последние годы к ним добавились новые бедствия, такие как в Сирии, Ираке, Южном Судане, Центрально-Африканской Республике, Ливии и Йемене. И именно это ускорение кризисов, которые возникают быстрее, чем мы можем коллективно решить их или даже более ранние кризисы, теперь действительно становится значимой причиной для беспокойства. Ужасающее нападение на человеческую жизнь, на неотъемлемые права народа со стороны таких группировок такфиритов, как организации "Даеш", "Боко Харам" и "Шабаб", потрясли всех нас. Ошарашили нас. И, конечно же, требуют реакции от государств, которая должна быть как эффективной, так и разумной.

Однако она может быть разумной, только если эти государства признают важность разграничения между государством, которое должно соблюдать свои правозащитные обязательства, и теми экстремистами, которые считают иначе. К сожалению, мы по-прежнему видим, как многие правительства ожидают того, что они смогут спасти свой народ от угроз терроризма лишь посредством обеспечения безопасности или военных мер. Они сильно ошибаются. В краткосрочной перспективе они могут ослабить терроризм и справиться с очевидной небезопасностью. Но с течением месяцев начинается обратный ход. Так как государство, ужесточающее контроль, будет уменьшать пространство для альтернативных политических мнений и подавлять гражданское общество, тем самым своевременно обеспечивая неисчерпаемый запас топлива для жестоких экстремистов в виде фрустрации и страданий, потому что подавление критики в полицейском государстве способствует переходу к еще более низким стандартам оказания публичных услуг, включая правосудие, явную коррупцию и глубокое неравенство. С военной точки зрения это тоже справедливо: если не обеспечивать тщательный контроль, воздушные и наземные операции приведут к погибшим и раненым среди мирных жителей в таком количестве, которое разрушит все моральные доводы, приведенные для оправдания ведения боя вообще.

Пока мы не остановим эту одержимость безопасностью/военными операциями, пока мы не будем мыслить иначе и не сможем обращать свое внимание не только на борьбу с идеологией, но также на отведение международному гуманитарному праву и праву в области прав человека непосредственно центральное место в рамках государственных мер, с большой вероятностью эти группы продолжат, несмотря на временные неудачи, развиваться и расти, угрожая нам, и их насилие будет по-прежнему иметь крайние проявления.

Не окажется ли Гюнтер Грасс прав? Если страны, уже пораженные терроризмом и склонные сами нарушать закон, продолжат разрушаться, а гуманитарные кризисы продолжат ухудшаться, число мигрантов - расти, охрана границ - усиливаться, а Всеобщая декларация прав человека будет предана все большим числом стран, не грозит ли нам опасность всё потерять?

Не достигнем ли мы состояния нравственной пустоты? От Украины до Центрально-Африканской Республики, почему люди ненавидят других с такой яростью; и почему их действия становятся такими жестокими? Почему в сегодняшнем веке убийство женщин продолжает существовать? Почему за людьми с альбинизмом охотятся ради их частей тела, а представителей ЛГБТИ продолжают преследовать, и так много людей боится за свою жизнь во всем мире? Разве мы не можем разрушить эти острые и ядовитые границы?

В 1932 году Альберт Эйнштейн написал замечательное письмо Зигмунду Фрейду. Это произошло лишь 14 лет спустя после окончания Первой мировой войны; и когда Европа с трудом вставала на ноги, жестокая политическая группа, нацистская партия, которой было суждено изгнать обоих этих людей со своей родины, только что получила больше голосов, чем любая другая политическая партия в Германии. "Существует ли какой-нибудь способ уберечь человечество от угрозы войны?" - писал Эйнштейн. "Возможно ли контролировать развитие психики человека, чтобы обезопасить его от психоза ненависти и разрушения?"

Фрейд разработал теорию о том, что во всех человеческих существах пробуждаются скрытые дикие позывы, когда силы, которые обычно призваны сдерживать их, перестают работать. Его ответ Эйнштейну был очень длинным, и я не согласен с некоторыми из его частей, но одну из них, я считаю, нужно полностью процитировать:

"В первобытных условиях именно превосходство силы - голого насилия или насилия, подкрепленного оружием, - господствует везде", - пишет Фрейд. Но он также говорит "Превосходство одного сильного человека можно одолеть объединением нескольких слабых. Сила - в единстве". Он продолжает: "Чтобы произошел переход от грубой силы к господству права, должно быть выполнено одно психологическое условие... Единство людей должно быть постоянным и хорошо организованным; оно должно устанавливать правила, чтобы справиться с риском возможных восстаний; оно должно создать механизмы, гарантирующие, что эти правила, законы, соблюдаются, и чтобы такие акты насилия, которых требуют законы, происходили надлежащим образом. Это признание общественных интересов пробуждает у членов группы чувство единства и братской солидарности, которая представляет собой реальную силу".

Таким образом, на вопрос Эйнштейна о том, как предотвратить войну, Фрейд отвечает, что ее может предотвратить верховенство права и "узы чувств", которые оно помогает породить: узы сочувствия и отождествления, или эмпатии.

**

Что такое в точности верховенство права? И как мы распространяем его действие на эмпатию?

В сущности, есть два способа восприятия верховенства права. Один из них просто игнорирует содержание законов: то, что имеет значение, - это их формальная структура. Если законы принимаются надлежащим образом: компетентным органом, на государственном уровне, не имея обратной силы, и тому подобное, - тогда они надлежащим образом исполняются. Это узкий, формально-юридический и процессуальный взгляд: "верховенство с помощью права", а не верховенство права. Он игнорирует тот факт, что некоторые законы могут быть несправедливыми, и, в действительности, тирания действует именно на основании такого восприятия. Апартеид является примером ситуации, регулируемой нормами, которые были несправедливы сами по себе и незаконны в соответствии с международным правом в области прав человека.

Второе восприятие верховенства права куда глубже. Данное видение верховенства права учитывает то, как законы в конечном итоге способствуют или не способствуют юридической защите прав человека, которые проистекают из Всеобщей декларации прав человека, а также десяти важнейших договоров и конвенций в области прав человека, являющихся сутью, накопленной мудростью, полученной из человеческого опыта долгой боли, что корнями уходит в обычное право и, конечно, в религиозные законы.

Эти универсальные правозащитные принципы включают в себя право на жизнь, свободу и безопасность человека. Отрицание пыток. Свободу от незаконного или произвольного ареста и помещения под стражу, а также право на справедливое судебное разбирательство. Они включают в себя равенство. Право на образование, здравоохранение, питание, жилье, одежду и социальную защиту. Отрицание любых форм дискриминации, будь то по признаку пола, расы, этничности, цвета кожи, убеждений, сексуальной ориентации или иного фактора. Свободу выражения мнений и ассоциаций, а также право на неприкосновенность частной жизни. Свободу убеждений, совести и вероисповедования. Вопрос здесь заключается в справедливости: справедлив ли закон?

Качество процесса принятия законов также важно, как и качество самого закона. Верховенство права требует прозрачности: скрытых норм быть не должно. Должно учитываться мнение тех, чьи интересы затрагиваются напрямую. И все люди, учреждения и предприятия - государственные и частные, включая само государство, - должны нести ответственность за любые нарушения закона. Только такое видение верховенства права препятствует тому, чтобы закон позволял пытки или лишал женщин и этнические меньшинства избирательного права. И именно такое видение, основанное на равенстве, участии, прозрачности, подотчетности и коллективном благе, создает "узы чувств", о которых говорит Фрейд.

Позвольте мне обратиться к теме ненависти и насилия, крайним проявлением которых является просчитанное разрушение человеческой жизни. Часто этим ужасам предшествует медленное закипание ненависти, сначала на словах, а затем в виде личных актов физического запугивания и нападений, за которыми следует дискриминация, выливающаяся во всевозможные действия и законы, ведущие к постепенно нарастающей массовой вспышке насилия. Но сначала было слово.

Очевидно, что свобода выражения мнений, включая свободу слова, является основополагающей для сохранения человеческого достоинства. Именно на этой свободе зиждется демократия, потому что она открывает для людей возможность отстаивать пользование всеми другими правами. В основе своей это окно, в которое и из которого свобода мысли может иметь значение. "Узы чувств" также требуют свободы выражения мнений. Потому что тирания и зверства в крайних проявлениях начинают процветать при ее отсутствии, и поэтому тирания всегда будет стараться подавить ее. И трудность заключается в том, что тирания зачастую будет также пытаться извратить пользование этой свободой другими, злоупотреблять ею, со знанием дела преобразовывать ее в подстрекательство к ненависти, чтобы навязать свою волю. И не только тирания попытается сделать это, но также те, кто исполнен фанатизмом и шовинизмом и, в конечном итоге, ненавистью.

Важно то, что Международный пакт о гражданских и политических правах (МПГПП) выделяет свободу выражения мнений в статье 19 и подстрекательство к ненависти в статье 20. Во второй статье говорится: "Всякое выступление в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющее собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию, должно быть запрещено законом". Таким образом, сложность задачи, реальная трудность заключается в том, как узнать, где граница, как узнать, когда одно становится другим.

Естественно, свобода выражения мнений требует достаточного пространства и должна расширяться. И правом на свободу выражения мнений, которым в идеале должен пользоваться каждый в равной мере, на практике - в думающем обществе, могут пользоваться лишь некоторые (экстремисты), поскольку большинство слишком хорошо понимают опасность того, когда многие, большинство или все будут пользоваться ею в крайних формах, потому что опасность нарушения статьи 20 возрастает многократно с каждым последующим увеличением численности. При этом порог разделения этих двух статей должен остаться высоким по причинам, которые я уже назвал: статья 19 по-прежнему является лучшим индикатором действий тирании.

Учитывая то, насколько важны эти две статьи, мое Управление начало в 2012 году организацию серии экспертных заседаний, посвященных выявлению элементов, которые помогут улучшить наше понимание того, где пролегает граница между этими двумя статьями. Они рассматривали контекст; намерение; личность говорящего/пишущего; форму и содержание мнения, а также его масштабы; и вероятность или неотвратимость насилия. Мы также рады отметить, что, официальная и известная как "Рабатский план действий", данная инициатива сейчас вызывает к себе повышенный интерес, и мы работаем вместе с гражданским обществом, особенно на Ближнем Востоке и в Северной Африке, с целью ее дальнейшего развития и уточнения. В действительности, мы усердно работаем над укреплением основ фрейдовских "уз чувств".

Но также существуют и более широкие и коварные формы нетерпимости в обществах, включая демократические общества, с которыми не следует и, вероятно, не получится справиться путем запретов и применения уголовного права. Что делать со стереотипами? С предрассудками? С хитрыми допущениями, которые бросают тень на многие взаимодействия, формируя мнение о том, что человечество разделено на строго ограниченные группы.

**

Сегодня антисемитизм, исламофобия, расизм, ксенофобия и негативное отношение к мигрантам появляются снова не только в Европе, хотя, конечно, они там возникают, но и в других регионах, составляющих большую часть мира. Можем ли мы исправить это? Могут ли люди разного происхождения, с разной историей и религией жить вместе и оставаться верными себе без притеснения других людей? Более половины населения земного шара сейчас живет в городах, и эти города все больше становятся многокультурными и многоэтническими. В мире, где все мы встречаем все больше людей из других культур или имеющих очень отличные от наших мнения, возможно ли создать и сохранить связи эмпатии, чтобы мы могли жить в мире вместе?

Ответ да, и он заложен в образовании, но не в формальном образовании, а в образовании, которое начинается в начальных школах и формируется в значительной степени на основе понимания прав человека. Передача знаний о правах - о содержании и значении прав человека. Маленькие люди мира должны знать, что у них тоже есть права, они должны практиковать эти права, они должны уметь критически мыслить и, прежде всего, должны быть человечными и добрыми. Дети и взрослые могут научиться уважать достоинство других; понимать, когда начинают искать козла отпущения; и анализировать инстинкт, который может привести нас к осуждению других, когда жизнь кажется небезопасной. Школы по всему миру должны сами практиковать те права, которым хотят научить: атмосфера в них должна благоприятствовать этому. Потому что зло не является эксклюзивной собственностью нравственных чудовищ - Гитлеров, Полов Потов, Торквемадов и Тамерланов нашей истории. Способность выбирать между добром и злом доступна каждому из нас, как говорит Ориген. Нравственная пустота, безразличие к судьбе других, - это выбор. Мы можем ее понимать, но мы должны сопротивляться ей. Когда люди втягиваются в безразличие к судьбе других, это может проистекать из чувства страха. Это может быть частичное безразличие: "наша" группа важна, "их" группа не полностью равна с нами и не полностью заслуживает прав человека. Потребность в чувстве принадлежности: мы важны, а они нет, - является мощным соперничеством. Но путь нравственной пустоты и дискриминации ведет к ненависти и к миру войн. Если сознательно не избегать их, они угрожают всем нам.

Школы являются не единственным местом обучения; мы получаем новые уроки на протяжении всей своей жизни. Но школы могут создавать и излучать во вне культуру уважения. Не только в рамках занятий по этике, но также в рамках всей учебной программы. Я все чаще удивляюсь, к примеру, тому факту, что большое количество школ по всему миру уделяет внимание только узкой истории и географии своих собственных стран, игнорируя то, что многие ученики происходят из других культур. Для большего уважения и более качественных знаний о мире нельзя ли ввести курс всемирной истории?

Такой предмет, который сейчас преподают в очень немногих школах и университетах, может развить чувство общности, которое преодолевает все границы. Взаимосвязанность - культурная, экономическая, экологическая и демократическая - среди сообществ мира. То, как люди держатся за свои традиции или расстаются с ними. И длинная история миграции, влияние людей, которые обогатили каждую культуру. Неизбежно эти уроки прочно укоренили в нас глубокое убеждение, что все люди равны. Еврейская семья, спасающаяся бегством от нацистов; семья тутси, бегущая от холодного сверкающего ножа в 1994 году; женщина, мужчина и ребенок, бегущие от войны, преследования и экономического отчаяния - все эти люди всецело заслуживают прав человека.

Наша планета неделима. Больше нет такого понятия как маленькая, далекая страна. Нет такого понятия как приемлемый уровень дискриминации в отношении какой-либо группы. Но пока годы отдаляют нас все больше от памяти об ужасах войн прошлого века, их уроки могут казаться не такими уж насущными; наша бдительность ослабевает; и мы забываем, что нетерпимость, хотя она начинается с тихого ропота, выльется в движение, которое принесет бедствие в жизни людей и разрушит мир.

Мы должны культивировать уважение и принятие, а не просто терпимость к другим сообществам, без устали, начиная снова и снова, постоянно восстанавливая верховенство права и узы эмпатии. Только так каждое правительство, каждое общество и все мы сможем действительно на практике реализовать принципы наших равных и универсальных прав человека, и это помешает нашему миру стать отвратительным местом страданий и сохранит его мирным и человечным на маленькой голубой жемчужине, которую мы зовем планетой, - дом для всех людей.